На заре Классической эры Голливуда
1930-е годы в истории Соединённых Штатов Америки были далеко не простым периодом: страна переносила один из тяжелейших экономических кризисов, получивший название «Великая депрессия». Простые американцы жаждали обрести моральное утешение, веру на спасение от гнетущего безденежья и, в конечном итоге, — надежду на счастливый финал.
Парадоксально, а может быть и вполне закономерно, но именно в таких условиях в Америке зарождалось кино, а впоследствии – развилась громадная киноиндустрия, буквально перевернувшая представление о роли и значении этого вида искусства во всём мире. Блестящая галерея игровых фильмов, ставших позднее классикой американского кинематографа, стали буквально «проектором» нового национального самосознания, отражавшим главные чаяния и надежды Америки на киноэкране.
Посредством кино стали декларироваться не только самые важные идеи, но самое главное – кино давало зрителю надежду на тот самый «счастливый финал», на неизбежное исполнение для каждого своей «американской мечты». Публика, входя в пределы зрительного зала, уже была поглощёна магией кино: его сладкими обещаниями, его историями о справедливости и свободе и об обязательной победе любви. В этой ситуации Депрессия казалась чем-то банальным и однообразным, но всё более и более абстрактным, исчезающим где-то у билетной кассы.
Десятилетие, охваченное Великой Депрессией, а позднее — ужасами Второй мировой войны, — стало Золотым Веком американского кинематографа. Именно в эти годы в киноискусстве рождались новые жанры, появление которых было продиктовано насущной необходимостью, а также рождались новые – культовые киногерои. Именно тогда мировая шоу-индустрия обрела понятие статусности «звезды», который к нашему времени, к сожалению, значительно обесценился.
Не менее 5 000 новых кинолент практически непрерывно появлялись в американских кинотеатрах, которые нетерпеливая публика принимала с великой благодарностью. И к этому времени кино как таковое стало для американцев самого разного социального уровня особой «национальной культурной средой», в котором (и в этом, пожалуй, состоит главная заслуга американского киноискусства) находили отражение наиболее актуальные проблемы и надежды современности, а также – основополагающие национальные ценности. Возможно, именно тогда кино в Соединённых Штатах стало той средой, в которой сформировалась национальная идея всего американского государства.
Для многих «звёзд» прошлого – кумиров Немого кино, Золотой Век явился периодом радикальных перемен, которые навсегда изменили предыдущие представления об этом жанре. К сожалению, с появлением в кино звука, многие актёры Немого кино не смогли адаптироваться в новых условиях и «сошли с экрана».
1930-ые были десятилетием, которое дало жизнь на киноэкране героев таких блестящих актёров, как Кларк Гэйбл, Бетт Дэвис, Катрин Хепбёрн, Ломбард Кэрол, Грета Гарбо, Кэри Грант, Ширли Темпл, Генри Фонда, Джоан Кроуфорд, Джимми Кэгни, Хамфри Богарт и десяткам других.
Уолт Дисней открыл веху мультипликационного кино с первыми в мире полнометражными мультфильмами, которые восхищали и приковывал к киноэкрану зрителей всех возрастов от мала до велика. Это также была эра, которая дала миру десятки великолепных кинолент, впоследствии часто использованных для создания на их основе ремейков.
Именно в 1930-ые годы мир увидел оригинальные версии фильмов «Звезда родилась», «Лицо со шрамом», «Горбун Нотр-Дама», «Маленькие Женщины», «Алиса в Стране чудес», «Тарзан – человек-обезьяна», «42-ая улица», «Клеопатра», «Флэш Гордон», «Невеста Франкенштейна», «Кинг Конг», «Доктор Джекилл и мистер Хайд», «Дракула» и многие другие, ставшие ныне классическими истории, которые были переделаны и перефразировали десятки лет спустя.
Никогда прежде, как в Золотой Век, не было так много блестящих кинорежиссёров, ошеломляюще талантливых, виртуозных актёров, работающих в одно и то же время. Мы по-прежнему ощущаем весь ужас трагедии Мировой войны, слыша фразу «… На западном фронте без перемен». Мы съеживаемся в пугающем изображении графа Дракулы или замираем, видя, как Кинг Конг поднимается на вершину здания Empire State Building.
Герои Джинджер Роджерс и Фреда Астэра, танцуя вместе, всё ещё любят друг друга. Выходки Маркса Бразэса из «Ночи в Опере» не потеряли своей юмористичности и остроты. Резкий социальный комментарий Чарли Чаплина «… Modern times!» остаётся актуальным и волнующим по сей день.
И конечно именно в Классическую эру Голливуда мы впервые увидели тот самый «классический финальный поцелуй», счастливо увенчавший любовь Ретта и Скарлетт в эпических «Унесенных ветром».
